Отказ оппозиционных депутатов голосовать по поправкам в Конституцию, в том числе и за создание Конституционного суда, вызвал весьма нервную реакцию как у сторонников власти, так и у их оппонентов. Власть с нескрываемым злорадством поспешила обвинить оппозицию в намерении сорвать проведение важных для Абхазии реформ. В свою очередь, оппозиция, опешившая от таких претензий, так и не сумела внятно, по пунктам объяснить, чем же ей так не угодили поправки. Тем не менее, обладая достаточным количеством голосов, чтобы блокировать принятие конституционного закона, Рауль Хаджимба и его соратники провалили голосование.
Но шумного и долгого скандала не получилось. После небольшой паузы, взятой, вероятно, для ознакомления с ситуацией, президент повел себя абсолютно неожиданно – он выразил полную готовность пойти на уступки в одном из главных пунктов, а именно по вопросу о формировании органа конституционного контроля. Первоначально проект предоставлял главе государства исключительное право представлять на рассмотрение парламента кандидатуры судей, весь состав. После провала голосования спецпредставитель президента в парламенте Дмитрий Шамба заявил, что этот момент вообще не имеет принципиального значения, можно рассмотреть и другие варианты. В частности, и тот, в котором речь идет о пропорциональной квоте, когда одну треть судей утверждает парламент, другую – назначает президент, третью – отбирает судейское сообщество (на этом настаивала оппозиция). Еще один вариант: президент сохраняет право выдвигать полный список кандидатов, но утверждать их парламент сможет не простым, а квалифицированным большинством.
Предложение пойти на мировую должно быть немало обескуражило оппозиционных кандидатов. В иной ситуации ликованию не было бы предела: «Вот ведь, удалось дожать упрямца!» Но тут природа щедрости Александра Золотинсковича так и осталась неразгаданным ребусом. Просто так он никому еще подобных подарков не делал. Эта странная ситуация породила мучительное подозрение в наличии подвоха. Найти ответ на вопрос, где таится ловушка, оппозиция так и не сумела.
А подвох между тем действительно есть. Речь идет о самих пламенных революционерах. Думаю, Анкваб и ранее не слишком высоко оценивал бойцовский потенциал своих оппонентов. А увидев, с какой царственной беспечностью они позволили законопроекту о поправках в Конституцию беспрепятственно пройти стадию обсуждения в рабочей группе, не только не оспорив пункт о праве президента выдвигать кандидатуры судей, но еще и умудрившись проголосовать за него, он понял, что пора положить конец играм в революцию.
С такой оппозицией можно играть и без крапленых карт. Более того, так безопаснее. Компания протестантов, конечно, готова драть тельняшки на митингах, произносить гневные спичи, пугать власть лозунгами «В отставку!», но попробуй усадить ее за рабочий стол. Попробуй заставить ее вчитаться в сложный юридический документ, биться за каждое слово, каждую букву. Ну уж нет - от работы, как известно, кони дохнут!
Если бы Анкваб уперся, его в очередной раз объявили тираном, узурпатором и душителем свободы. Такой сценарий отыгрывался уже бессчетное количество раз. А он взял и включил «миротворца». Думаю, для того в первую очередь, чтобы продемонстрировать своим гневливым критикам, что надо работать, а не бесконечно ругаться. Работать в любую сторону: за президента, против – неважно. Но работать, а не бесноваться на баррикадах.
Но шумного и долгого скандала не получилось. После небольшой паузы, взятой, вероятно, для ознакомления с ситуацией, президент повел себя абсолютно неожиданно – он выразил полную готовность пойти на уступки в одном из главных пунктов, а именно по вопросу о формировании органа конституционного контроля. Первоначально проект предоставлял главе государства исключительное право представлять на рассмотрение парламента кандидатуры судей, весь состав. После провала голосования спецпредставитель президента в парламенте Дмитрий Шамба заявил, что этот момент вообще не имеет принципиального значения, можно рассмотреть и другие варианты. В частности, и тот, в котором речь идет о пропорциональной квоте, когда одну треть судей утверждает парламент, другую – назначает президент, третью – отбирает судейское сообщество (на этом настаивала оппозиция). Еще один вариант: президент сохраняет право выдвигать полный список кандидатов, но утверждать их парламент сможет не простым, а квалифицированным большинством.
Предложение пойти на мировую должно быть немало обескуражило оппозиционных кандидатов. В иной ситуации ликованию не было бы предела: «Вот ведь, удалось дожать упрямца!» Но тут природа щедрости Александра Золотинсковича так и осталась неразгаданным ребусом. Просто так он никому еще подобных подарков не делал. Эта странная ситуация породила мучительное подозрение в наличии подвоха. Найти ответ на вопрос, где таится ловушка, оппозиция так и не сумела.
А подвох между тем действительно есть. Речь идет о самих пламенных революционерах. Думаю, Анкваб и ранее не слишком высоко оценивал бойцовский потенциал своих оппонентов. А увидев, с какой царственной беспечностью они позволили законопроекту о поправках в Конституцию беспрепятственно пройти стадию обсуждения в рабочей группе, не только не оспорив пункт о праве президента выдвигать кандидатуры судей, но еще и умудрившись проголосовать за него, он понял, что пора положить конец играм в революцию.
С такой оппозицией можно играть и без крапленых карт. Более того, так безопаснее. Компания протестантов, конечно, готова драть тельняшки на митингах, произносить гневные спичи, пугать власть лозунгами «В отставку!», но попробуй усадить ее за рабочий стол. Попробуй заставить ее вчитаться в сложный юридический документ, биться за каждое слово, каждую букву. Ну уж нет - от работы, как известно, кони дохнут!
Если бы Анкваб уперся, его в очередной раз объявили тираном, узурпатором и душителем свободы. Такой сценарий отыгрывался уже бессчетное количество раз. А он взял и включил «миротворца». Думаю, для того в первую очередь, чтобы продемонстрировать своим гневливым критикам, что надо работать, а не бесконечно ругаться. Работать в любую сторону: за президента, против – неважно. Но работать, а не бесноваться на баррикадах.
