ПРАГА---Мы продолжаем серию интервью из предвыборной журналистской экспедиции по Грузии, организованной НПО Go Media Group. Наш сегодняшний гость – Георгий Рухадзе, один из лидеров одной из самых загадочных партий – «Государство для народа», созданной знаменитым оперным певцом Паатой Бурчуладзе.
Георгий Рухадзе: Мы будем центристской партией, которая представляет собой консервативное направление европейских партий. Что касается внешнеполитического вектора, то это партия западного направления. Наша партия – сторонница рыночной экономики и низких налогов.
Вадим Дубнов: Правильно ли я понял, что в европейской классификации вы представляете христианско-демократическую идеологию?
Георгий Рухадзе: Это будет правоцентристская партия, которая будет включать в себя христианско-демократическую и современную консервативную идеологию. Это не будет ни лейбористская, ни социалистическая направленность. Когда мы говорим о христиан-демократии, мы говорим о политике, а не об отношениях с церковью. Существующий политический спектр себя исчерпал, т.е. «Национальное движение» не смогло восстановить своих позиций – они до сих пор являются политическими банкротами, а новое правительство не смогло сформироваться как дееспособная единая политическая сила. Исходя из того, что для населения стали неприемлемыми традиционные политические партии, существующий политический спектр потерял доверие населения, и население ждет создания или предложения чего-то нового – какой-то новой политической силы. То, что оперный певец приходит в политику, вызвано тем, что он может предложить что-то новое в этом политическом спектре. Сам Паата Бурчуладзе это объясняет так, что он всегда был рядом с новыми лидерами в новейшей грузинской истории.
Когда Грузия стала независимой и президентом страны стал (Звиад) Гамсахурдиа, Паата Бурчуладзе был рядом с Гамсахурдиа. Когда в Грузии была гражданская война и Эдуард Шеварднадзе реально смог остановить эти процессы, тогда Бурчуладзе был рядом с Шеварднадзе. Когда власть Шеварднадзе стала превращаться в болото, Бурчуладзе встал рядом с (Михаилом) Саакашвили, который был новой кровью и новой силой в грузинской политике. В дальнейшем, когда Саакашвили исчерпал себя и превратился в некоего монстра, Бурчуладзе был рядом с (Бидзиной) Иванишвили для того, чтобы именно путем выборов пришла новая власть. Прошло уже четыре года со дня прихода новой власти, но никакого реального прогресса в развитии Грузии не наблюдается. Но нет нового политического лидера, рядом с которым можно встать и помочь ему.
Быть альтернативой просто потому, что вектор направлен в одну или другую сторону, так просто не бывает, т.е. прорусских партий в Грузии довольно мало и очень мало партий, которые громко и внятно говорят, что они прорусские. Население выбирает какую-то партию не только из-за ее вектора – прорусского или прозападного, – а потому, что там еще много различных компонентов. Основным конкурентом партии предполагается «Грузинская мечта»...
Вадим Дубнов: Это какая-то грузинская специфика, что партии создаются не под идею, а под конкретного человека? Не повторяете ли вы опыт нынешней партии власти?
Георгий Рухадзе: Интересный вопрос. Такое явление существует, и не только в Грузии, что вокруг человека создается партия. Важно, кто собирается вокруг этого человека и насколько они согласны в каких-то политических взглядах и идеях. Разница заключается в том, что, когда Бидзина Иванишвили собрал вокруг себя весь политический спектр – центристов, левых, правых, лейбористов, – их объединяло только два момента – это деньги и жажда власти. Люди, которые объединились вокруг Пааты Бурчуладзе, создают правоцентристскую идеологию и согласны в этом друг с другом.
Вадим Дубнов: Идея вечна – люди меняются... Если вдруг изменится кредо господина Бурчуладзе, насколько члены его партии после этого будут зависимы от него?
Георгий Рухадзе: То, что произойдет завтра, нам сегодня неведомо, поэтому жизнь прекрасна и интересна. Если один лидер решит уйти, партия выберет другого лидера. Британская Консервативная партия каждый год проводит выборы лидера, и, естественно, ее лидер каждый год меняется. Первоначально она была создана вокруг одного лидера и потом уже стала развиваться в плоскости одной идеи.
Вадим Дубнов: Некоторые считают, что грузинский традиционализм и пророссийские настроения – это примерно одно и то же электоральное поле. Судя по вашим построениям, это разные люди. Вы считаете, что таких достаточно много, чтобы рассчитывать на успех?
Георгий Рухадзе: Приблизительно 75 процентов населения Грузии – приверженцы традиционной жизни. По тем же опросам примерно тот же процент поддерживает вступление Грузии в НАТО, т.е. евроатлантическую направленность.
Вадим Дубнов: Пересечение – 40 процентов...
Георгий Рухадзе: Я не думаю, что 40 процентов, приблизительно 20 с чем-то. И мы не полагаемся на эти 20 процентов, т.е. это не единственный компонент, из-за которого человек делает выбор перед предвыборной урной. Для примера: имидж Бидзины Иванишвили, когда он стал заниматься политической деятельностью, был прорусским, но реально он получил подавляющее большинство голосов населения Грузии, и не потому, что грузинское население поддерживает прорусскую политику, а потому, что они видели в Иванишвили лидера, который был способен сменить существующую реальность. Традиционная и прорусская направленность не является достаточным поводом для того, чтобы сделать определенный выбор.
Вадим Дубнов: ...И сейчас нет такого общего противника, против которого все объединятся.
Георгий Рухадзе: Я с вами согласен в том, о чем вы говорите, но дело в том, что на сегодняшний день за эти четыре года «Национальное движение» не смогло избавиться от своего токсического имиджа, а «Грузинская мечта» ничего не смогла сделать из того, что обещала. Если тогда это все делилось на две части, то сегодня, например, делится на четыре части. Чтобы в прошлый раз победить, нужно было набрать 60 процентов, а сегодня достаточно 25-ти.
